Продолжает свои признания Анатолий Чубайс.
Главное из них, как все (ой, не все!) помнят, касалось залоговых аукционов – способа, посредством которого будущие «олигархи» получили немереные куски государственной собственности. Это решение, по его словам, было на 95 процентов политическим. К власти – казалось, неудержимо – шли красно-коричневые, и остановить их могли только деньги – очень большие деньги. Их-то и дали придуманные и проведённые Чубайсом мнимые аукционы. Оставалось только подставлять коробки из-под бумаги для ксерокса…
Важным признанием можно считать и выступление Чубайса против расправы над Ходорковским. Это было признание в несогласии с курсом Путина на «подмораживание» России. Правда, дальше – в оппозицию – Чубайс не пошёл. На сей счёт когда-нибудь тоже, наверное, последует признание (интересное, скорее всего, для его биографов). А пока перед нами – признание такой крупнейшей ошибки, как создание чековых инвестиционных фондов, пресловутых ЧИФов, где были украдены приватизационные ваучеры сорока миллионов российских граждан. Чубайс, оказывается, давно понял, что поторопился. Будь жива Лариса Пияшева, она бы вспомнила, как доказывала ему, что этого делать не следует. Он был неумолим и надменен. Выйдя от него, она разрыдалась у лифта – кажется, первый и последний раз не «по-личному».
Россияне, как слышно, почти обожают Путина. Не все, но их достаточно, чтобы избрать президентом любого, на кого он укажет. Интересно, что было бы, если бы он указал на Чубайса, который только что завершил грандиозную реформу российской электроэнергетики и раздумывает, что делать дальше, помимо заведомо пустых хлопот по оживлению СПС. Представила бы Россия Путину такое доказательство своей любви к нему?
В своё время Чубайс высказался против Путина как будущего президента, после чего усилил эту оплошность, напомнив, что Путин сам отнекивался, и что он, Чубайс, мол, просто выразил согласие с ним (за каковое согласие в старину бывало по-разному: кого – на плаху, кого – в монастырь). Путин не стал мстить – видимо, решил не забывать, что в Москве оказался благодаря Чубайсу и – в очень трудный час своей жизни: после того, как проиграл в Петербурге выборы Собчака на второй мэрский срок.
Так что выдвижением Чубайса Путин мог бы лишний раз испытать и самого себя – на прочность своего великодушия. Испытание было бы тем более нешуточным, что Чубайс, одновременно с признанием своей «ваучерной» ошибки, подверг Кремль внешне сдержанной, но по существу уничтожающей критике: за отход от демократии и остановку реформ. «Пенсионная реформа умерла. Реформа ЖКХ. Не родилась даже. Здравоохранение, образование...». Поставил в пример «блестящую экономическую политику» Саакашвили!
Во всяком случае, будет достойно удивления, если не проведут социологический опрос, чтобы выяснить перспективы Чубайса как официального преемника Путина. Что там ни говори, а по сравнению с Чубайсом – кто они такие, Иванов с Медведевым?
Правда, некогда и сам Путин – кто он был такой по сравнению с Чубайсом?
