«Здравствуйте, Анатолий Иванович! Пишет вам ваш постоянный слушатель Толик, тезка, типа того. Обретаюсь я в Праге, так сколько раз мимо конторы вашей прохожу, столько и сочувствую вам: всякой демшизы у вас всегда хватало. Как где-нибудь чурку долбанут, чи шо, так сразу вой поднимаете. Я их и сам долбал. Но дело не в этом, сейчас пишу по поводу нашей Расеи-матушки. Так как я давно живу за границей, про родину уж почти и забыл, бабки были, катался по миру, раз в самолете из бразильского Сальвадора в аргентинское Катаратас до Игуасу летел, узрел старого товарища, все кругом в шортах, а он возле меня сидит такой крутой в костюме с иголки и «Российскую газету» читает, так я вообще охренел, думаю: да, велика наша, бля, родина. Но хрен и с этим, Анатолий Иванович. Достала меня Россия. Путин-то, когда Ходора-суку посадил, мы с Ленчиком, с художником, хоть донецким, да в душе русским, за его здоровье два дня пили, а тут пришла мне пора документ продлевать. Раньше дашь пару сотен и забыл, а теперь это прикрыли, ну, и потащился я, типа, в консульство, а там толпа, будто в другую Вселенную к тёще на блины спешат, чекист стоит, нос синий, глаза мутные, но гордый, сука, говорит: а хрена вы думали! Все лезут, орут, толкаются, я стою спокойненько, медитирую. В общем, стоял там три часа, а потом какие-то хмыри с бабами на меня наехали: вас тут, типа, не стояло, мы вас не помним. Ну, говорю, ясное дело: пока вы орете, человек культурно стоит, на небо смотрит, хрена вам его запомнить... Думаю, показать им, что ли, как в Сьерра-Леоне когда-то языков брали, так ведь вроде ж культурные, в Европе. В общем, достоялся я, взял в окошке формуляры, вроде все ясно, а потом вижу там такой маленький, в две сигаретные пачки, листочек для ФСБ, чтоб, типа, проверили, не знаю ли я какого-нибудь родного завода план. А прикол-то, Анатолий Иванович, тёзка вы мой дорогой, вот в чём. Те формулярчики нормально ручкой заполняешь, а этот надо по графам на пишмашинке или компьютере – видно, они, чекисты, от руки написанных печатных букв читать не умеют. И хоть бы стандартный формат, а как этот клочок в принтер всунешь? Ну, тут-то мне дамочка и говорит, стерва, за окошечком, типа, тут у нас – пятьсот метров отсюда – есть Российский центр науки и культуры, и там вам все это за копейки, мол, за пару сотен крон, и впечатают. Вот такие у нас и науки, и культуры в Расее-матушке. Удачи вам, господа правозащитники!».
Удачи и вам, тёзка, тем более, что сейчас вы, как я понял, остепенились, уже никому не наносите телесных повреждений. Интересно было бы узнать, как распределяются эти копейки: сколько достаётся консульским, сколько – служителям российской науки и культуры, сколько – московским чекистам. У последних, как известно, имеется служба собственной безопасности. Вот навела бы она справку, да и сообщила бы нам, заодно и признательность бы выразила: так, мол, и так, благодарим Русскую службу американской радиостанции «Свобода» за помощь в разоблачении мелкого рвачества в наших рядах.
«Цель Соединённых Штатов Америки – ослабление России», – читаю в следующем письме и… больше читать вам из этого письма не хочу: всё это вы каждый день слышите с российских экранов, узнаёте из газет – даже районных: их почитать – и станет ясно, отчего сёла в округе заросли бурьяном до стрех: американец виноват. И вышеупомянутые чекисты со своими подельниками в сотнях российских загранучреждений не жульничали бы, особенно – по мелочи, что особенно унижает Великую Россию и тоже явно указывает, что созданы эти группировки мелкой российской оргпреступности цэрэушниками – больше некому. Но сейчас хотелось бы сказать этому слушателю «Свободы» о другом. Больше половина населения России считает Америку врагом номер один, не сомневается во враждебных происках Запада в целом, ненавидит Украину, страны Прибалтики, Грузию. И что, по-вашему, – Америка должна всячески усиливать такую страну? Американцы вон не считают Россию своим врагом, и то не слышно, чтобы Россия ставила своей целью усиление Америки. Вы, конечно, скажете: пусть Америка перестанет нам вредить, и мы её полюбим. Тогда я вас попрошу на минуту забыть об Америке – Бог с ней! – и ответить мне на один вопрос: а кого вы любите? Америку не любите, Запад не любите, Грузию, Украину с Прибалтикой ненавидите, а кого любите-то? Какую страну считаете лепшим другом России? Или хотя бы благожелателем… Вот так мы и подберёмся к ответу на вопрос, почему вам повсюду мерещатся враги и недруги. Вам надо как-то объяснить себе такую вопиющую несправедливость, как то, что у вас бурьян – куда ни посмотри, а в Америке они только на грядках учебных и научных заведений для исследовательских работ и обучения будущих фермеров (чтобы всё-таки могли отличить овсюг от овса). С годами Россия не становится слабее вообще, но она становится всё слабее по сравнению со Штатами и Западной Европой. Эти роковые слова: по сравнению… Российское общественное устройство, российский образ жизни, российские обычаи, привычки, неписаные порядки делают страну в целом неконкурентоспособной. Здесь и зарыта собака. Друг – это хорошо. Друг – это нужно. Но враг – лучше, враг – нужнее, потому что, если люди сильно разобщены, когда у них не всё получается, то никакой друг не может объединить их так, как общий враг.
«Братцы-американцы, – читаю, например, в следующем письме, – чего там придумывать, не нужно никакого генетического оружия, советский человек, он сам по себе есть генетическое оружие. Добрался пожар ненависти всех ко всем и до Ставрополья. Из Думы сошла на Ставрополь делегация небожителей-огнетушителей. Двенадцать лет шуруют кочергой нацизма-шовинизма по всей стране и сами удивляются: откуда чё берётся? Посидели, погуторили в Ставрополе, в том же составе поехали в Дагестан, то же: то ли задувать, то ли раздувать, что им привычнее. На очереди Краснодарский край… Тулеев вдруг прозрел к старости, заявил, что в Ростехнадзоре одни офицеры да генералы, и занимаются поборами и взятками. А знал бы он, что есть ещё Росстрахнадзор, Рособрнадзор, Россвязьнадзор, Росприроднадзор, Россельхознадзор, Ветеринарный надзор, Ространснадзор, Роспотребнадзор, Росохранкультура и так далее, и так далее. А в тех надзорах одни надзиратели, да почти все в военной форме. А над этими надзирателями стоят самые главные, в чёрной форме. Вот так жизнь становится всё надзорнее – прозрачнее, одним словом. Читаю, Анатолий Иванович, в «Российской газете» о ракете «Искандер»: «Мы демонстрируем новые «копья», способные проломить любые щиты». Мысль в больной голове всё время бьётся одна: «проломить любые щиты». Не сотрудничать, не налаживать жизнь, а проломить, проломить, проломить!».
Страну разогревают ненавистью ко всему миру, но, судя по этому письму, и не только по этому, обращается она не только на заграницу.
«К вам обращается, – это новое письмо, – из утопающей в мусоре Перми Великой профессор, доктор технических наук, посмевший написать книгу о бессовестной власти в России». Автор называет себя, даёт свой адрес, сообщает, что его книгу не пускают к читателю, потому что в ней он, по его словам, «обосновывает неизбежность распада Российской Федерации при условии сохранения во власти людей без внутренней совести перед обществом и способности к плодотворному государственному мышлению». И далее: «Приход к власти таких чиновников будет всегда возможен, пока российскому большинству будут присущи, в разной степени для каждого члена общества, такие «традиционные» черты характера, как леность к конкретному труду, склонность к случайной «халяве». Прочитаю прогноз этого слушателя: «Остающиеся в недрах страны запасы нефти, газа и других полезных ископаемых, а также ее увядающий ракетно-ядерный потенциал – главные источники существования криминальной власти и её способности удержать многонациональную Россию как основу бывшего СССР от дальнейшего распада. Время ожидания реализации этого прогноза – 25-30 лет. Внешнеполитический фактор может существенно изменить этот срок», – пишет пермский профессор.
Говорят, что иным общественное устройство, образ жизни, обычаи, привычки и порядки в России не могут быть – Кремль управляет Россией так, как она хочет, чтобы ею управляли (или позволяет – разница не очень существенная). Иного языка – языка свободы, ответственности, обязательности она не понимает. Возможно, так оно и есть. Но это не значит, по-моему, что нужно приветствовать такое положение вещей.
Беру следующее письмо: «В одной из последних передач вы, Анатолий Иванович, прочитали письмо от женщины, которая предлагает запретить содержание собак в городских квартирах, по крайней мере – крупных кобелей и сучек. Собаки – это больное место моё, супруги моей и её подруги. Раньше мы совершали перед зарядкой пробежки в нашем лесочке. Потом одна собака покусала подругу, другая – ногу моей супруге. После этого они бег оставили. Я держался дольше. Наконец, и мне собака прокусила одну ногу, вторую прокусила другая. Все звери были домашними и нападали на глазах у своих хозяев. Только не смешите советом, Анатолий Иванович, обращаться в суд, не в Англии, поди, живём. Да и собаки, одна судейская, другая милицейская, третья бандитская. Примечательно, с дикими собаками почему-то отношения всегда дружеские. Факт».
Хотелось бы, чтобы это письмо услышал тот человек, который написал нам об Америке – что она ни о чём так не заботится, как об ослаблении России. Пусть он простит мне моё занудство, но как он всё же думает: вот такое поведение собак, точнее, их хозяев, в России – это тоже происки ЦРУ? Но рассказом о собаках письмо, которое я сейчас читал, не заканчивается. «На днях ехал на такси. Сел в машину, а в машине ничем не воняет. Спрашиваю водителя: «Вы, наверное, не курите?» «Курю», – отвечает. «А почему нет мерзкого запаха?» Вот что он рассказывает: «Курить я выхожу из машины. Курю, конечно, на стоянке. Хозяин запрещает курить в машинах. Закурил – увольняет с одного раза. Иногда неохота выходить, так и не курю. Работа-то нужна. Некоторые водители в фирме даже бросили курить вообще ». Такие вот у нас в России случаются, с моей неправильной точки зрения, замечательные запреты, Анатолий Иванович. Так же и я набираю учеников в свой гараж. Беру на условиях: не курить на рабочем месте, не употреблять, говорить хоть по-русски, хоть по-английски или по-арабски, можно использовать слова и выражения из других языков, но только нормативные. Двое не осилили, пришлось расстаться, впоследствии спились. Другие стали похожи на людей».
Очень я рад, что этот слушатель заканчивает своё письмо на «Свободу» так, а не иначе. Мало всё-таки удовольствия читать письма людей, недовольных решительно всем. Страдают той болезнью, которую открыл у себя герой одного современного русского романа. Гиперстезия – мучительная чувствительность к изъянам жизни, ко всякой неправде и несправедливости.
Письмо из Екатеринбурга: «Недавно у нас с большой помпой вышел "Философский словарь по правам человека». Его представляют как первое в России издание, посвященное «системному рассмотрению» и так далее, не имеющее «аналогов в мировой науке» и связанное с «открытием в столице Среднего Урала "Национального института по правам человека". В редколлегии словаря значится уполномоченная по правам человека Свердловской области г-жа Мерзлякова. Ей посвящены несколько статей. Отмечают такие её достоинства, как «готовность к диалогу и взаимодействию с любой организацией», «открытость» в работе, «доступность», «принципиальное единство» её конторы и правозащитных организаций, ну, и «установку на сотрудничество государственных структур и правозащитников».В общем, если верить саморекламе госпожи Мерзляковой, она – просто мать родная для всех. Но тут получился конфуз. В книге называются люди, которые могут это подтвердить. Но именно они, реальные лидеры свердловских правозащитников, больше всех возмущены деятельностью Мерзляковой и её чиновников. Например, координатор общероссийского "Движения за права человека" Владимир Шаклеин заявляет, что Мерзлякова «является всего лишь прикрытием» для власти, допускающей массовые нарушения прав человека. Александр Ливчак, Екатеринбург».
Согласен с вами, господин Ливчак. Создать сегодня в столице Среднего Урала "Национальный институт по правам человека» – это, конечно, круто, хотя «Советский комитет борьбы за мир» был круче. Я посмотрел «словарь», о котором вы пишете. Типичная советская казённая халтура. Вернее, почти советская. От советской она отличается малограмотностью и неряшливостью. В советское время такие вещи делались как следует везде, абсурдной была только идеология. И, разумеется, бросается в глаза, что госпожа Мерзлякова и её люди – очень неплохие коммерсанты, но, кажется, слишком увлекаются. Перебор такого азарта может им сильно навредить, если вообще не погубит, как бывает с теми, кого в лагерной России называют… знаете как. Лагерный язык в России знают все, в этом её особенность, к тому же, теперь этот язык не только узаконен, а и освящён употреблением на высшем уровне. Путин войдёт в историю в качестве первого из правителей России, заговорившего языком русской «зоны» как со своими соотечественниками, так и с заграницей. На что грубы были Ленин со Сталиным, но даже они воздерживались, и, что примечательно, – без труда. И хрущёвская «Кузькина мать» – это всё-таки из его родной Калиновки, общенародное выражение, а не общебандитское.
Вот письмо от ещё одного ожесточённого человека: «Черти кругом, бесы, и вы, Анатолий Иванович, один из них. Бесы, бесенята, черти, чертенята расплодились в России и Украине. Там вообще оранжевый кошмар, у власти бесы ранга крупного, а что творится в шоу- бизнесе – мама дорогая! Один Батька Лукашенко чертям хвосты накрутил, и какой вой поднялся вселенский. Наступил бесам на хвост, вот и лютуют. Нет на вас И. В. Сталина. Это имя на чертей действует, как ладан. Чертыхаются, бесенята, вопят, но ветер истории сметёт мусор с могилы Сталина! Уж тогда, бесенята, попляшете… Анатолий Иванович, да бросьте вы эту службу поганую на радио «Свобода», порадейте лучше о заблудших славянах. Ну их на фиг, этих чехов и поляков. Хохлы и кацапы должны быть вместе и создать мощную империю добра и справедливости. И не надо русским каяться за Чехословакию и Венгрию. Что венгры делали под Сталинградом? Гитлер лично поздравлял чехов с ударным трудом по созданию военной техники. Всевышний всё видит. Ельцин – бедняга. Не верю, что вас купили».
Спасибо и на этом, дорогой! Разговоры о вине того или иного народа, об исторических прегрешениях, долгах и правах – это несерьёзные разговоры, это разговоры пригородных пивных и курилок советского (теперь – российского) Генштаба. Другое дело – коллективное покаяние и искупление. В этом случае коллектив, будь то народ, сословие или партия, сам объявляет о своей вине, и возражений ему быть не может. Что касается русско-украинской империи «добра и справедливости», то я приветствовал бы таковую, если бы не знал, что империй «добра и справедливости» никогда не было, нет и быть не может. Во-вторых, продолжение совместной жизни «хохлов и кацапов» привело бы к тому, что первые окончательно обрусели бы. В картине Божьего мира одной краской стало бы меньше. Господь остановил это в последний момент, не знаю, правда, надолго ли, ведь прекратилась только принудительная русификация, а та, которую называю естественной, продолжается.
Следующее письмо: «Мне не хватает денег, ума не приложу, как дочку дальше растить, как лечить её сердце, а вы мне всё про общечеловеческие ценности... Ладно, Анатолий Иванович, сытый голодного не разумеет. У вас-то и денег больше, чем у меня, и старость будет обеспеченной. Куда там нам, тёмным совкам! Наши молдавские коммунисты-евроинтеграторы доруководились – винзаводы полны вина, продажи нет, люди увольняются, уезжают. Путин обещает, но, конечно, вино в Россию не пойдёт. Надо учиться у Штатов: не понравилось что-либо, прилeтели, разбомбили, убили под «одобрямс» радио «Свобода». Вот я всё думаю, как трудно вам приходится, и дальше всё трудней будет оправдывать беспредел ваших хозяев. Кто ответит за Ирак? Вы, наверное, получите редакторское задание любыми путями всё заболтать. Виноваты будут тупые русские генералы и Усама бен Ладен, ну, а Буш – пушистый. И в заключение, Анатолий Иванович. Рассказал другу о своих впечатлениях от ваших передач. Он сказал: «Да брось ты их всех, все проплачены, мне их жалко. Поехали на пасеку мёд качать». И мы поехали. Простите, если что не так».
Этот человек, как мы слышали, обвиняет в своей бедности, в своих бедах Америку, меня, грешного, и молдавскую власть. В письмах из России, похожих на это, как две капли воды, обвиняют Америку, меня, грешного, и российскую власть. В письмах с Украины – Америку, меня, грешного, и украинскую власть. Из Литвы – Америку, меня, грешного, и литовскую власть. И так далее. Бедная, скажу вам, друзья, Америка!
«Здравствуйте, работники радио «Свобода»! Скажите, зачем она нужна, рождаемость в России, если даже на то количество народа, что есть, не хватает денег (зарплат), жилья и т.д. Вот я, квалифицированный врач-терапевт, лет семь бился в Санкт-Петербурге, чтобы мне дали комнату или общагу. Мне везде отказали. А мне только за тридцать пять перевалило – самый возраст, живи, работай, размножайся. Зачем вы муку трёте всему миру: мол, нужны кадры. Вам кадры не нужны, – автор, как видим, считает «Свободу» российской радиостанцией, радиостанций российской власти, – вам нужны рабы за кусок хлеба и миску похлёбки за день работы на какого-нибудь дядю с большим носом. Я пашу 18 лет на унитаз – зарплаты хватает только на жратву и на дорогу. Какая там ипотека с такими зарплатами? У нас нет правового государства. Не может быть такой зарплаты у врача и учителя в правовом государстве! И не нужны нам мигранты, они все без образования, у них только инстинкты – пищевой, половой, защитный. Они могут только кирпичи класть, и то – криво, так, что дома разваливаются. Не тем путём идёте, господа. Не лейте крокодиловых слёз о том, что по миллиону в год вымирает. Вот если бы вымирали олигархи и преступники на всех уровнях, то по миллиону народа не вымирало бы. Вы защищаете интересы крупных капиталистов, а для них люди не значат ничего. Ходорковского можно простить, хрен с ним, только пусть поможет нуждающимся русским людям в покупке квартир. Нас, таких, как я, специалистов, много. По большому счёту, он всё равно эти деньги у нас отобрал. Но я думаю, он согласится даже на пожизненное, лишь бы не трогали его счетов в банках».
Это пишет, напомню, врач из Санкт-Петербурга. Обида, гнев, ожесточение сделали его почти фашистом. Почти – потому что настоящего фашиста распирает не только ненависть к «олигархам», к чужакам, к инородцам, но и любовь к своему племени, своему государству, своему вождю, чего не скажешь про этого слушателя. Такие люди и служат опорой режимов вроде того, что в Венесуэле, где разворачивается строительство социализма: в «народную» собственность обращаются главные богатста страны, берутся под контроль цены, и сразу исчезают из свободной продажи мясо-молочные продукты, вождь клеймит и карает спекулянтов, а товаров всё меньше, а очереди всё длиннее… Обида, гнев, ожесточение мешают этому слушателю «Свободы», как и миллионам бедных везде и во все времена, взять карандаш и сделать два арифметических действия. Первое действие – сложение. Сложить накопления всех больших и малых «олигархов», вообще, всех, кто получает больше врача и уборщицы, а также все фонды и резервы государства, всё-всё-всё. Все цифры известны, доступны каждому. Второе арифметическое действие – деление. Деление этой суммы на всех живущих в стране. На руках у каждого окажется сумма, которой не хватит на самую скромную квартирку. К тому же, её сразу съест инфляция. Так можно в очередной раз убедиться, что делением бедность победить невозможно. Делением, особенно самым «справедливым» делением, бедность можно только расплодить. Бедность надёжно преодолевается одним способом: повышением культуры народа – накоплением знаний, умений, предпринимательской энергии. То есть, временем и свободой. Понятно, что эта истина не утешит, а ещё больше ожесточит написавшего на радио «Свобода» петербургского врача, который восемнадцать лет пашет, по его словам, на унитаз – денег хватает только на питание. Но иного пути нет ни у одного общества.
